Сегодня – юбилей у тренера ГБУ СШОР по плаванию «Радуга» Андрея Викторовича Самуйлова. Поздравляем с круглой датой и желаем всего самого лучшего! А поговорили мы накануне о том, какие пути привели его в тренерскую работу, о ее радостях и особенностях.
– Андрей Викторович, как вы пришли в плавание?
– Как обычно у большинства детей, мама привела в 6 лет в «лягушатник». В бывший бассейн «Спартак» на Крестовском. Там я учился плавать, а через год мама задала вопрос: будешь продолжать? Я сказал: «Буду». И мы пошли на отбор в спортивную группу в «Радугу». Это был 1978-й. Год я тренировался здесь, потом полгода болел отитом и после еще полгода не уделял времени спорту. Мама понимала, что время проходит зря, и предложила выбрать между теннисом и плаванием. Я предпочел плавание. Следующим этапом стала спортивная школа «Динамо», так как в «Радуге» на тот момент был капремонт. Потом мы перешли снова в «Спартак», а в 9-м классе – в спортивный интернат на улице Хлопина. Сейчас там федеральная школа Олимпийского резерва.
– То есть в выборе профессии не сомневались?
– Да, дальше дорога была прямая — в институт имени Лесгафта. Закончил его в 1993-м и стал работать в «Радуге» инструктором по плаванию. В 2000 году пригласили в Приморскую СДЮШОР, а в 2017 Елена Юрьевна Волкова позвала работать ее помощником в «Радугу», в спортивные группы. И с тех пор мы плодотворно сотрудничаем.
– Тренер и инструктор – разные профессии?
– Конечно. Инструктор обучает людей оздоровительному плаванию, а у тренера вся жизнь, как и жизнь спортсмена, подчинена результату. Это большая психологическая нагрузка. Надо быть универсалом: решать бытовые вопросы, уметь работать с родителями, преодолевать много трудностей.
– Своих детей вы тоже отдали в плавание?
– Сын у меня обучался плаванию, как и я, в «Радуге». Однако через полтора года предпочёл другой вид спорта, остановил свой выбор на бейсболе. Сейчас мастер спорта, ему уже 22. А младшую – ей 12 – тоже приводили в бассейн, но она категорически отказалась заниматься. И тут я понял, что по наследству любовь к плаванию не передается (улыбается).
– А как можно понять, предрасположен ребенок к плаванию или нет?
– Отбор в спортивное плавание начинается в 7 лет. Дети проходят различные вступительные испытания. Через несколько лет проявляются способности в определенном стиле плавания и становится понятно, предрасположен он к плаванию или нет. Это видно и по тренировкам, и по занятиям в зале, и по тому, нравится ребенку или нет.
– А если ребенок хочет бросить, стоит ли заставлять или надо прислушаться к его желанию?
– Тут надо понять, какая природа у этого желания. У многих наступает такой момент, когда им приедается делать одно и то же. И вот здесь задача родителей и тренера, если они видят, что у ребёнка есть перспективы, – проконтролировать и настоять, пока эта «ломка» не пройдет, чтобы он не бросил то занятие, которому посвятил несколько лет. Некоторые этот момент пропускают, и ребенок, у которого были способности и перспективы, уходит. Повторюсь, тренер должен быть еще и психологом, уметь работать и с родителями, и с ребенком.
– А что испытывает тренер в таких ситуациях: когда видит, что ребенок перспективный, но уходит?
– Обидно. Тренер ведь вкладывается в каждого ребенка, он помогает родителям воспитать из него понимающего, думающего, знающего человека. Прекрасно понимая, что далеко не все пойдут дальше.
– А что, на ваш взгляд, самое сложное в профессии тренера?
– Самое сложное – сказать ребенку, что дальше ему заниматься не надо. Бывает так, что он заряжен, хочет, но тренер видит, что в данном виде спорта он достиг «потолка». Тут важно помочь ему найти другой путь и реализовать себя, направить в более подходящее русло. Есть много примеров, когда юный спортсмен не может выполнить норматив мастера спорта по плаванию, а приходит в другие виды, связанные с водой – и через пару месяцев это делает.
– Что в профессии вас вдохновляет?
– Радует, когда тренировка удалась. Когда видишь блеск в глазах детей, когда они стараются, выполняют даже то, что ты не сказал, а только подумал. Ну и, естественно, вдохновляют те соревнования, на которых они улучшают свои результаты, выполняют разряды, делают шаг вперед.
– А что напрягает?
– Поспать бы (улыбается). Утренние тренировки каждодневные, надо рано вставать.
– Такое понятие, как выгорание, знакомо тренерам?
– Конечно. Когда работаешь-работаешь, делаешь изо дня в день одно и то же, а продвижение вперед незаметно, результат стоит – есть опасность впасть в уныние. Но нужно уметь с этим справляться, понимать, что все пройдет. Требовать, чтобы всегда все получалось, нельзя.
– Тренер для спортсмена – это в первую очередь кто?
– Мы друзья – это самое главное. Никакого спортсмена не воспитаешь, если не будешь ему другом, а будешь только наставником. Спортсмен должен тебе поверить. Тогда он не только будет тебя слушать, но и понимать, что перед ним не просто тренер, а человек, прошедший тот же путь, которым он сейчас идет. И у него тоже бывают подъемы, спады, переживания. И конечно, важно с детьми разговаривать. Вовремя сказанное слово очень ценно.
– С каким чувством встречаете 50-летний юбилей? Всего ли достигли, что планировали?
– Ну, я ничего и не планировал (смеется). Возраст идет параллельно с мной. Если б не говорили, что мне 50, я бы возраст и не чувствовал. Никаких задач к определенному возрасту не ставлю, все идет как идет. Главное, что я продолжаю развиваться, учиться у других, более опытных тренеров. Мне это нравится.
– А какие у вас интересы вне плавания?
– Люблю музыку. Люблю походы — водные, чуть меньше пешие. Поездки в новые места.
– Еще через 50 лет кем и где себя видите?
– Это снова планирование. А я не привык загадывать на будущее. Помощник должен быть универсальным. Сейчас я нахожусь на эмоциональном подъеме, двигаюсь вперед. Что там будет через 50 лет? Главное, не потерять внутреннего огня. Ученики становятся все моложе, мы все старше. В какой-то момент мы можем просто не понять семилетних мальчиков и девочек, ведь мы видим мир по-разному. Надо быть современными, учиться новому, развиваться. Во всем нужен прогресс. Потому что если тебе становится неинтересно – вот тогда значит все, тогда на покой.